Материал впервые опубликован в моем личном блоге 29 января 2009 года.
URL: http://mary-eglantine.livejournal.com/67180.html

Опубликован повторно с некоторыми изменениями на сайте МОО "Наследие" 30 июня 2009 года
URL: http://naslediye.ru/menus.php?act=a&idl=26&idr=31

Профессия — продавец военного антиквариата

Стоит мне сказать, кем я работаю, как у собеседников тут же загораются глаза: антиквариат — это так увлекательно, не то что унылая офисная работа. Когда же следует уточнение, что антиквариат не простой, а военный, то некоторое благоговение обеспечено – срабатывает романтический ореол, окружающий сражения минувших дней. Чтобы хоть немного развеять некоторые заблуждения и дать представление о том, что скрывается за кажущейся увлекательностью работы продавца военного антиквариата, было составлено это интервью. 

— Какие чувства испытывает продавец, находясь среди всех этих вещей?

— К сожалению, никакого священного трепета, несмотря на то, что предметам, которые находятся вокруг меня, лет больше, чем мне и моим коллегам вместе взятым, и что ими убивали людей. Видимо, сказывается изначальная деловая установка: для меня это в первую очередь товар.

Но я бы слукавила, если бы сказала, что эти предметы оставляют меня совсем равнодушной. Хорошие, редкие и красивые предметы всегда вызывают у меня восхищение, потому что в оружии я вижу редкое сочетание красоты и удобства. Эти предметы всегда будят во мне исследователя, ведь в случае с антиквариатом недостаточно внешнего описания предмета, того, как качественно он сделан, как он удобен и так далее — всего, что является важным для обычных вещей.

Самое ценное в таком предмете — это его прошлое, которое мне нужно попытаться восстановить. Даже если предмет рядовой и не принадлежал какому-то известному историческому лицу, он остается живым свидетелем определенной эпохи, отражением исторических процессов и восстанавливать ее очень интересно. Кроме того, очень приятно сознавать, что благодаря этой работе у меня есть возможности, о которых многие могут только мечтать: я постоянно нахожусь с колоссальным количеством самых разнообразных редкостей и, по большому счету, обладаю ими: могу подолгу их рассматривать, фотографировать, сравнивать.

Побочный эффект работы — особо любимые предметы бывает тяжело отдавать, особенно если видишь, что покупатель восхищается предметом меньше меня. Но тут уж ничего не поделаешь. Зато пройдет время, и появится еще что-нибудь новое и интересное. 

— Есть ли разница — продавать вещи в простом магазине и в антикварном?

— В чисто техническом отношении — нет. Точно так же, как и в любом магазине, — касса, товарные базы, отчеты. А вот подход к тому, что называется «консультировать покупателей по ассортименту», значительно отличается. Я могу начать с рассказа об истории какого-то предмета, а потом беседа слово за слово перетекает во что-то среднее между лекцией по истории оружия и экскурсией по всему салону. Часто потом люди просят прощения за то, что ничего не покупают и отнимают так много моего времени.

Но, конечно, все зависит от клиента: с коллекционерами, с людьми, которые знают, за чем приходят, разговор носит более технический характер: лучше или хуже состояние сохранности, более или менее редкий предмет, производитель и тому подобные детали.

Еще, из-за достаточно необычной специализации нашего салона, для нас крайне важен правовой аспект оборота военного антиквариата, поэтому продавец должен хорошо знать законодательство, которое так или иначе с этим связано. Законом «О защите прав потребителей» тут не обойдешься. 

— Есть ли какая-то особенность в клиентах? Как вообще люди относятся к такому антиквариату?

— Всех посетителей салона в этом плане можно поделить на несколько категорий.

Первая — зрители. Это люди, которые оружием не интересуются, а зашли просто так, потому что увидели вывеску и решили узнать, а что там. Они в основном реагируют на цены и сразу же сравнивают, сколько хороших и полезных вещей можно купить на эти деньги или (чаще всего это женщины) ужасаются: «Ими же убивали людей», «Что только не придумает человек для уничтожения своего ближнего» и так далее. Коллеги как-то рассказывали, что супруга одного из клиентов всячески отговаривала его покупать что-то из сабель или кинжалов, потому что «на них много крови». Против пистолетов, что интересно, она ничего не имела.

Вторая — дарители, которым требуется дорогой и оригинальный подарок «для человека, у которого все есть». Их, в общем-то, мало интересует история, самое главное — эффектность, чтобы не стыдно было развернуть подарок при других.

Третья — истинные ценители. Именно они — постоянные посетители и, соответственно, покупатели. Многие из них, ко всему прочему, очень интересные собеседники, с которыми просто приятно пообщаться, независимо от того, покупают они что-то или нет.

— Что должно отличать продавца антикварного магазина в профессиональном плане?

— В первую очередь, он должен хорошо ориентироваться в истории. Знать все досконально не обязательно, да и едва ли это возможно, ведь, как правило, на такую должность идет работать молодежь: студенты, недавние выпускники. Конкретно для продавцов группы компаний «Кирасир» очень важна внимательность, аккуратность и грамотность, поскольку именно продавцы занимаются составлением подробных описаний предметов, которые получает клиент при покупке. В остальном требования такие же, как и к любому продавцу-консультанту: хорошо ориентироваться в ассортименте магазина,  уметь общаться с клиентами. Крайне важна стрессоустойчивость, потому что клиенты бывают разные.

— Каждый ли может работать в салоне антикварного оружия? Что говорят новичкам, как отбирают?

— Чтобы работать на такой должности, кандидат должен, во-первых, уметь самообучаться. Существует план подготовки сотрудников, в котором четко обозначены темы, которые надо изучить за время прохождения испытательного срока. Обычно на усвоение необходимого минимума уходит где-то неделя: это все законодательство, связанное с торговлей военным антиквариатом, и терминология; все остальное усваивается в процессе работы. Всегда можно задать какие-то вопросы действующим сотрудникам, уточнить, какой справочной литературой лучше воспользоваться, но основная работа делается самостоятельно. Это, кстати, и показатель того, насколько хорошо кандидат впоследствии сможет делать атрибуции (описания), потому что выглядит это так: дается продавцу некий предмет, есть (впрочем, не всегда) какая-то предварительная ориентировка о стране происхождения, образце — и все. Дальше начинается самостоятельная работа: составить описание, уточнить атрибуцию, найти ссылки на справочную литературу.

Во-вторых, нужен определенный склад характера, определение которому я пока не могу найти. Дело в том, что работа в салоне при всей любопытности предметов на самом деле рутинна, и интенсивность нагрузки может быть очень неравномерной. Сегодня тихо, спокойно, никаких особых дел в салоне нет, и можно, допустим, почитать книгу или, заняться написанием каких-нибудь письменных работ связанных с учебой (многие продавцы, которые работают в салоне сейчас, начинали еще будучи студентами), без ущерба для прямых обязанностей, разумеется. Через неделю приходит новая партия предметов — и начинается цейтнот: быстро все оприходовать, подготовить документы, описания, начать выставлять предметы на витрины — и за целый день, бывает, даже чаю некогда выпить. Холерик не выдержит первого ритма работы, не сможет терпеливо сидеть и разглядывать каждый предмет, флегматик не сможет эффективно и быстро работать в ситуациях когда, к примеру, нужно за два дня сделать атрибуцию на двадцать предметов. Поэтому человек должен уметь легко переключаться с одного ритма работы на другой.

Ну и, в-третьих, продавец-консультант в магазине военного антиквариата в идеале должен быть мужчиной, потому в сознании у большинства есть четкая ассоциация: война и оружие – дело мужское. Это качество ни в коем случае не будет определяющим при приеме на работу, просто девушке нужно быть готовой к тому, что клиенты к ней могут относиться пренебрежительно и воспринимать только как человека на должности «подай-принеси». Доходит до смешного.

Была в салоне такая ситуация: на смену вышли в паре старший продавец — девушка и юноша-стажер, работавший на должности неделю, может быть, две. Нормальная рабочая ситуация — когда старший продавец общается с клиентом, стажер стоит в уголке смотрит, слушает, стоит на подхвате, если нужно, приносит ключи, перчатки и так далее. А тут заходит клиент и, игнорируя девушку-продавца, которая стоит с ним рядом, начинает обращаться к юноше-стажеру. Стажер, естественно, не может ничего ответить, и разговаривать все равно приходится старшему продавцу, но клиент упорно продолжает ее игнорировать.

Или вот ситуация, которая часто происходит со мной. Приходит клиент, я выхожу в зал, здороваюсь с ним, он ходит, смотрит, а потом задает вопрос… охраннику, который стоит у входной двери. А охрана у нас ведомственная, и на службе они, естественно, в форме, а не в костюме, и, казалось бы, понятно, что консультанты — не они. С этим ничего не поделаешь: нужно обладать терпением, самообладанием и ни в коем случае не обижаться на клиентов.

— Что же тебя все-таки привлекает в работе?

— Боюсь быть пафосной. Но, тем не менее, это какое-то глубокое, не поддающееся описанию чувство, с одной стороны, сопричастности истории, а с другой — чувство владения порой эксклюзивной информации и возможности ее передать. Ведь продавец в нашем салоне — почти исследователь, пусть небольшой, но все равно исследователь. У тебя на руках нечто, а ты по отдельным отрывкам информации, по штрихам, по мельчайшим деталям должен восстановить мозаику, историю предмета, воссоздаешь его внешний вид – чтобы не только ты, но и посетители могли увидеть красоту, о которой до этого еще не знали.

И, конечно, особое удовольствие — рассказывать, объяснять. Я думаю, что лично для меня — плюс то, что до начала работы в салоне я с этой темой вообще не была знакома. Это сохранило во мне возможность удивляться и интересоваться даже элементарными, с точки зрения экспертов, вопросами. Это не поменялось даже спустя несколько лет работы. Мой взгляд – это наполовину взгляд дилетанта, которому все интересно, и который, узнав что-то, сразу же спешит поделиться со всеми своим открытием. Свою, если можно так выразиться, миссию я вижу в том, чтобы просвещать, рассказывать людям, которые раньше, возможно, никогда и не задумывались, насколько интересными могут быть вещи и как много они могут рассказать о том времени, когда были созданы, о той жизни, которой они жили. А уж если подключить воображение… Только представьте: вы держите в руках то, что принадлежало какому-то человеку, с которым вас разделяют многие и многие десятилетия. Вы можете попробовать представить, что ощущал он, можете понять, насколько вы близки и одновременно далеки друг от друга… Только захотеть, только сделать шаг, только добавить немного воображения — и можно совершить настоящее путешествие во времени.