Джузеппе Арчимбольдо

 

Посмотрите на эту картину. Как вы думаете — когда она была написана? Признаюсь, я, впервые увидев ее на рекламном плакате каких-то витаминов, сначала подумала: вот ведь постарались создатели рекламы. Потом, приглядевшись, поняла, что уж больно тонкая работа для плаката какого-то там медикамента, и решила, что наверняка иллюстрацию подобрали из работ каких-нибудь относительно недавних мастеров: смутила меня глянцевитость письма и сама затейливость замысла. Позже выяснилось, что это — портрет императора Рудольфа II в образе Вертумна, древнеримского бога всяческих перемен, будь то созревание плодов, течение рек, перемены во внешности или в характере, а с датировкой я промахнулась примерно на четыреста лет..

Автора картины звали Джузеппе Арчимбольдо (вариант — Арчимбольди), родился он в Милане в 1527 году. Живописи, вероятно, начинал учиться у отца, который сам был художником. Этот ранний период его творчества ничем особенным не примечателен: как и многие другие художники, он делал эскизы для шпалер и витражей, писал фрески в соборах, стиль его вполне традиционен. Расцвет творческой деятельности Арчимбольдо начался с поступление на службу к Габсбургам. Он, подобно классику, застал трех императоров: Фердинанда I, Максимилиана II и Рудольфа II. Круг его обязанностей был очень широк: он оформлял разнообразные торжества (от театрализованных представлений до дворцовых празднеств), занимался инженерными разработками, изобретал различные механизмы. При дворе Рудольфа II, который особенно любил его живописные работы, Арчимбольдо также занимался закупкой произведений искусства (его стараниями в Прагу попали произведения Дюрера и Брейгеля) и разнообразных редкостей и диковинок для императорской кунсткамеры.

Джузеппе Арчимбольдо
Овощной садовник 1587-90
Городской музей Ала Понцоне, Кремона, Италия

Именно служба при дворе Рудольфа II (с 1570, когда Арчимбольдо был отправлен к пражскому двору для постановки сложного театрального представления, до 1587 года, когда он вернулся обратно в родной Милан) стала наиболее ярким периодом в творчестве художника. Император был большим поклонником искусства и вообще всего интересного, необычного, поражающего воображение, поэтому Арчимбольдо очень органично вписался в круг, где уже находились астрономы Тихо Браге и Иоганн Кеплер, художники Бартоломеус Спрангер, Адриан Де Ври и много других не самых ординарных личностей.

Большинство полотен Арчимбольдо — ярчайшее воплощение маньеризма, когда форма подчас намного затейливее содержания. Изобретательностью сочетаний предметов Арчимбольдо напоминает Иеронима Босха, но если у Босха каждая деталь — символ и для точного «прочтения» его картин нужно хорошо владеть средневековой эмблематикой, то у Арчимбольдо картина представляет собой виртуозно исполненный коллаж. Из самых разных предметов — плодов, цветов, овощей, дичи, книг и множества других — он составляет аллегорические образы стихий, времён года, профессий. В его картинах образ человека сливается с природой, перетекает в нее, распадается на части — и, наоборот, из разрозненных предметов составляется очень отчетливая внешность и иногда даже характер. Этот калейдоскоп увлекателен и в то же время немного пугает. Почему? Может, потому, что лица эти часто гротескны, может, потому, что, по словам Ж. Ф. Гийу, возникает ощущение «словно при виде пожираемой червями падали: роение, кишение жизни, питающейся распадом другой жизни».

Джузеппе Арчимбольдо
Лето (деталь) 1563
Музей истории и искусств, Вена, Австрия

Есть разные гипотезы насчет того, были ли эти фантастические портреты иллюстрацией идей натурфилософии, которые были очень популярны то время при дворе, или же они всего лишь плод нездорового воображения художника. Как бы то ни было, прием, изобретенный Арчимбольдо, пользовался большой популярностью у современников, у него было множество подражателей, также составлявших их разнообразных предметов портреты и пейзажи, но затем следовал долгий период забвения, который закончился в начале двадцатого века с появлением сюрреализма. Сальвадор Дали и другие художники этого направления считали Босха и Арчимбольдо своими предшественниками, и это вновь возродило интерес к искусству маньеризма. 

февраль 2008