Мой Оскар Уайлд

Это история о том, что значит первое впечатление.

Знаете когда для меня начался Оскар Уайлд? Очень давно, я тогда ещё в школу не ходила. Это имя я впервые прочитала в оглавлении сборника "По дорогам сказки". Хороший сборник, где собраны сказки,  написанные лучшими мастерами своего дела. Там был и Андерсен (его сказок, естественно, больше всех), и братья Гримм (чуть поменьше) и Шарль Перро (его сказки, естественно, в сильно урезанном варианте — полный бы дети не осилили). Всех остальных авторов было совсем по чуть-чуть: одна, может быть две истории. От Оскара Уайлда там была всего одна сказка —"Верный друг" (когда она написана, в каком году? чем занимался в этом время Уайлд).

Сказать, что это было сильное впечатление — это значит не сказать ничего. Это было одно из тех произведений, после которых в голове что-то меняется. Изменение, может быть, стало не сразу заметно, и даже не совсем понятно, в чем оно заключается, но оно точно произошло. Даже после Андерсена такого не было. Может быть, потому, что он был слишком привычен и знаком, возможно потому что ребенка увлекают образы оживших вещей, которых у него множество. А что здесь? Всё просто и обыденно, без фей и магии. Из красочных описаний, которые он так любил, всего-то сад одного из героев — маленького Ганса. И от этой обыденности несправедливость всего происходящего оказывалась ещё более пронзительной.

Только спустя лет шесть-семь, наверное, я узнала того Оскара Уайлда, которого сейчас знаю все: блестящего денди образца конца 19 века, остроумца, писателя, каждое произведение которого — это просто фейерверк. Во всех сборниках афоризмов цитаты из Уайлда занимают, наверное, больше всего места, но, что характерно, большая часть — это цитаты из его литературных произведений. Больше чем уверена, что тех, кто читал "Дориана Грея"  или "Веер леди Уиндермир" на порядок меньше, чем тех, кто знает, скажем, фразы "Единственный способ отделаться от искушения – поддаться ему" или "Опыт — это имя, которое каждый дает своим ошибкам". А какой у него вкус к вещам! Описания обстановки, нарядов, аксессуаров, коллекций, любой мелочи, окружающей героев — у человека с воображением просто захватывает дух от такого великолепия. 

Биографию Уайлда читать не менее интересно, чем его произведения. Чего стоит его компания за новый стиль в одежде, многочисленные лекции, тщательно продуманные наряды и парадоксы, вполне в духе его литературных персонажей. Есть только одна загвоздка: всё это делает тот же самый человек, который написал сказки, в которых снова и снова сталкиваются одно и то же: красота истинная и красота пустая и холодная, доброта, хрупкость и нежность — с равнодушием и жестокостью.

Великолепие тканей, драгоценностей, произведений искусства, в конце концов, внешняя красота героев — всё это в сказках присутствует в той же мере, что и в "Дориане Грэе" (с поправкой на объем произведения, конечно). Но только снова и снова там повторяется одна мысль: всё это ничего не стоит без подлинной любви,  без доброты и милосердия, и любая рукотворная красота меркнет перед живой, красотой цветка, пения птиц, природы. Присутствуют в сказких и парадоксы — но в них отчетливо слышится горькая ирония автора, уж точно знающего цену этим словам. После всего этого, мне сложно было с полным доверием относиться ко всем его афоризмам, показному цинизму, превозношению рукотворной красоты и эстетизации всего вокруг. И я иногда поражаюсь, как так получалось, что тогда люди верили в абсолютную искренность всего этого, в искренность его парадоксов, которые, по-моему, сочинялись почти автоматически, по принципу противоположного общего места.

Сказки его были опубликованы с 1888 по 1891 год, как перед "Дорианом Греем" (впервые публиковался в 1890-1891) и пьесами (1890-е годы), но на волне популярности их наверняка прочли многие. Ну как можно было не заметить того, что в них было? Наверное всё дело в том, что аудитории мастер парадокса в бархатном костюме с подсолнухом в петлице был гораздо интереснее, чем человек, мучительно и болезненно ощущающий жестокость и равнодушие людей друг к другу, ко всему хорошему, что их окружает, и повторяющий давно всем известные истины. Мне кажется, Уайлд это сознательно (или бессознательно) понимал — и использовал это. А потом сам повторил судьбу героев своих сказок.

Август 2010